За пять лет себестоимость добычи российской нефти выросла в два раза, свидетельствуют данные Росстата. И это без учета налогов, которые тоже увеличились. Сегодняшние рекордные с 2014 года котировки барреля позволяют добывающим компаниям не обращать на это особого внимания. Но если нефтяные цены вернутся к средним значениям в 50-60 долларов за бочку, проблемы российской нефтедобычи сразу выйдут на первый план, ударив по самому уязвимому месту российской экономики — бюджету страны.

Нефть — основной источник доходов казны. Можно целый год обсуждать проблемы «Северного потока-2» и ценовые рекорды газа на европейских площадках, но нефть приносит в бюджет минимум в 2,5 раза больше (в зависимости от мировой конъюнктуры). И это не считая нефтепродуктов — разных видов моторного топлива от авиационного керосина до мазута. В 2021 году, по предварительным оценкам, экспорт газа принес в бюджет около 16 млрд долларов, а сырая нефть — более 50 млрд долларов.

В последние годы газ увеличивает свою долю в доходах казны, но процесс этот не лавинообразный, и пока до того, чтобы сдвинуть нефть с пьедестала основного кормильца бюджета, еще очень далеко.

Есть мнение, что нефтяная зависимость экономики — это атавизм, пережиток советского периода. С этим можно даже не спорить. Просто для развития передовых технологий и новых отраслей экономики — водородная и возобновляемая энергетика, производство аккумуляторов, солнечных батарей и прочего, нужны инвестиции — средства. Дать их может нам нефтяная отрасль, наполняя казну. Поэтому пока на нефть есть спрос, нужно пользоваться тем, что у нас она есть, в отличие от, например, большинства стран Европы. И чем больше мы ее будем добывать, тем лучше.

В третьем квартале 2021 года средняя себестоимость добычи барреля российской нефти без налогов составила приблизительно 40 долларов. С налогами — выше 65 долларов. При мировых котировках выше 85 долларов это не самый плохой результат, но если цена начнет падать, то даже несмотря на коррекцию себестоимости добычи, некоторые участки недр будут уходить за пределы рентабельности их разработки.

Главная причина — это общее ухудшение структуры запасов нефти и рост доли трудноизвлекаемых запасов (ТРИЗ), считает доцент Финансового университета при Правительстве РФ Валерий Андрианов. В общероссийской добыче доля ТРИЗ пока относительно невелика — 7,2%, но она постоянно растет. А потенциальный объем достигает 200 млрд тонн нефти. Добыча ТРИЗ требует новых технологий и оборудования, что отражается и на операционных издержках.

Впрочем, это не единственный фактор. Основной причиной роста рублевой себестоимости добычи нефти в России остается девальвация российской валюты, считает аналитик по товарным рынкам «Открытие Инвестиции» Оксана Лукичева. По ее мнению, несмотря на рост расходов на добычу и увеличение налоговой нагрузки, темпы ослабления курса позволяют покрыть эти расходы и сохранить высокие прибыли.

Действительно, в долларах себестоимость добычи выросла только на 30%, что соответствует накопленной инфляции за пять лет. Как отметил Андрианов, средняя себестоимость — это как средняя температура по больнице. Есть компании, которые вполне здоровы и успешно противостоят этому процессу. К примеру, крупнейшая нефтедобывающая компания в стране «Роснефть» снизила операционные издержки по итогам 2021 года на 3,5%, по сравнению с 2020 годом. По его мнению, рост себестоимости добычи нефти разгоняет инфляция. Но отрицательного воздействия от этого удается избежать за счет действий регулятора.

Здесь, правда, возникают вопросы о степени эффективности этих мер. У многих ли жителей нашей страны за последние пять лет выросли доходы на 30%? Может ли рост себестоимости сырья для производства автомобильного топлива не влиять на стоимость бензина и дизеля на АЗС, даже с учетом жесткого контроля розничных цен со стороны государства? И может ли подорожание себестоимости производства продукта, который является основным источником доходов бюджета, не разгонять инфляцию? А самое главное, хватит ли прочности нефтяной отрасли в таких условиях, чтобы оставаться главным донором экономики страны?

В долгосрочном периоде собственных мер компаний по снижению себестоимости добычи нефти может оказаться недостаточно, что может привести к снижению инвестиционной привлекательности добычных проектов на территории РФ, считает Андрианов. Чтобы этого не произошло, необходимо создавать инвестиционные стимулы для освоения новых нефтегазоносных провинций и ТРИЗ, уверен эксперт.