Данные Росстата о внутреннем потреблении и инвестициях в марте 2015 года подают смешанные сигналы. На фоне растущей безработицы стабилизировалась скорость сжатия реальных зарплат и потребления продовольствия. Падение капвложений, согласно оценке статистиков, замедлилось — этого, впрочем, не обнаруживают альтернативные расчеты.

Предварительные данные Росстата о состоянии внутреннего спроса в первом квартале и марте 2015 года фиксируют разнонаправленную динамику занятости, доходов домохозяйств, частного потребления и капитальных инвестиций. За март работу потеряли еще 100 тыс. человек (общее число безработных — 4,5 млн человек), а уровень безработицы вырос до 5,9% с 5,8% на конец февраля 2015 года. Вместе с тем, несмотря на ускорение годовой инфляции в марте до 16,9% (на 0,2 процентных пункта), темпы сокращения реальных зарплат замедлялись с той же скоростью — до 9,3% в марте (минус 8,3% за квартал).

Игорь Поляков из ЦМАКП объясняет цифры Росстата высокой базой марта 2014 года, признавая, что с учетом сезонности за март реальные зарплаты снизились на 0,5% — заметно меньше, чем за февраль (минус 1,3%). Поддержать позитивную динамику показателя должна замедляющаяся инфляция. Во всяком случае, первый зампред ЦБ Ксения Юдаева 17 апреля заявила, что обнаружить это можно будет уже по итогам апреля. Однако замедление инфляции не гарантирует устойчивого улучшения статистики о зарплатах. «Во втором полугодии регионы должны на 10% проиндексировать выплаты бюджетникам. При нынешнем состоянии их бюджетов неизвестно, откуда возьмутся на это деньги»,— говорит глава Центра макроэкономического анализа Сбербанка Юлия Цепляева.

На этом фоне глубина падения частного потребления продолжает увеличиваться, превзойдя ожидания экономистов. В марте в годовом выражении оборот розницы просел на 8,7% (консенсус-прогноз агентства «Интерфакс» — 8,4%). Такой результат, согласно оценкам Росстата, обеспечило потребление непродовольственных товаров, которое снизилось в марте на 9,9% (на 7,1% в феврале и 6,8% — в первом квартале). При этом потребление продовольствия, как и в феврале, снизилось на 7,5% (6,6% за квартал). «Покупатель становится все более бережливым. Если в 2009 году россияне уже ко второму кварталу начинали оправляться от кризиса, то в текущей ситуации мы фиксируем последовательное ухудшение всех показателей уже на протяжении более чем шести месяцев — с августа 2014 года. Сейчас потребители проходят через период адаптации к новым ценам, и покупательские настроения сегодня, судя по всему, находятся на своем дне»,— делает вывод коммерческий директор «Nielsen Россия» Илона Лепп, исходя из исследования компаний потребительского сектора в марте. О продолжающемся снижении потребительских настроений свидетельствуют также опросы Росстата и ЦБ, которые, помимо прочего, фиксируют фактический отказ домохозяйств от покупок в кредит.

Относительным позитивом марта можно считать некоторое увеличение склонности населения к сбережениям. Впрочем, по оценкам ЦМАКП, на валютные банковские депозиты в марте граждане принесли больше, чем на рублевые. По мнению Игоря Полякова, в организованные сбережения возвращались деньги, которые хранились «под подушкой» или в ячейках, что скорее свидетельствует не о росте сберегательных настроений, а о некотором восстановлении доверия к банковской системе. «Цены такие, что сберегать нечего»,— соглашается Юлия Цепляева.

Теоретически с увеличением сбережений можно было бы связать замедлившееся падение капвложений — с 6,5% в феврале до 4,3% в марте (6% за квартал). Фундаментальных причин для объяснения такой оценки Росстата опрошенные экономисты обнаружить не смогли, а индекс предложения импортных и отечественных инвестиционных товаров, по оценкам ЦМАКП, в марте резко просел. «После паузы в феврале, в марте падение инвестиционной активности в экономике ускорилось. Объем предложения инвесттоваров сократился на 11,8%, а в целом за квартал (март к декабрю) — на 16,6%»,— отмечается в исследовании. Юлия Цепляева предположила, что позитивные оценки статистиков объясняются ростом вложений государства в оборонный сектор. Владимир Сальников из ЦМАКП полагает, что объяснение еще проще. Дело в том, что дефлятор инвестиций, по крайней мере используемый Росстатом для квартальных данных, не включает в изменения курса рубля. Соответственно, индекс инвестиций, в которых велика доля импортного оборудования, просто завышен.

«Последствия кризиса особенно сильно будут ощутимы в конце лета — осенью текущего года. Именно тогда будет более или менее понятна глубина кризиса и можно будет в полной мере оценить его последствия»,— убеждена Алла Салмина из Лаборатории сравнительных исследований массового сознания Высшей школы экономики.