С начала этого года в России отменены квоты на иностранную рабочую силу. Приехать могут все желающие, оформив патент на работу. Полина Никольская пыталась выяснить, могут ли благие намерения властей привести к росту числа нелегалов. В интеграционном центре «Миграция и закон», оказывающем мигрантам правовую помощь, телефон звонит каждые пять минут. Все вопросы — по новой системе патентов, введенной в России с 1 января 2015 года. Теперь гражданин страны с безвизовым с Россией режимом не должен получать разрешение на работу по строго ограниченным квотам, но обязан оформить патент. Руководитель центра Гавхар Джураева называет новый закон миграционной революцией. Квота была основной коррупционной составляющий миграционного законодательства, рассказывает предприниматель, не первый год нанимающий на работу жителей Центральной Азии. «Идея квотирования была хорошей,— отмечает бывший заместитель директора ФМС и глава фонда «Миграция — XXI век» Вячеслав Поставнин.— Но мы не знали реальную потребность в рабочей силе и квоты брались с потолка, ими торговали. Где-то в 2014 году стало понятно, что патентов выдается больше, чем квотированных разрешений на работу. И от последних решили окончательно отказаться».

Патент на работу у физических лиц, к примеру, няней или домработницей, был введен в прошлом году. Для его получения нужно было заплатить 1216 рублей за первый месяц и представить минимальный пакет документов: временную регистрацию, паспорт, миграционную карту, заявление в ФМС, а также сдать отпечатки пальцев. С начала этого года патент необходим уже и для работы в компаниях. Желающий легально работать в России должен пройти медосмотр, сдать экзамен по русскому языку, истории и праву, оформить полис добровольного медицинского страхования, предоставить нотариально заверенный перевод паспорта, заполнить необходимые анкеты и получить патент. Всем, кто не уложится в 30 дней со дня въезда в Россию, грозит депортация.

Ежемесячные платежи идут в местную казну, и ставку регионы определяют самостоятельно. Легальный статус стоит от 1568,4 рублей в Ростовской или Пензенской области до 8 тыс. рублей на Чукотке. В Санкт-Петербурге и Ленинградской области патент обойдется в 3 тыс., в Москве и Московской области — в 4 тыс. Трудовые мигранты столичных регионов в разговоре с «Властью» утверждают, что ранее разрешение на работу на год, с подготовкой документов через посредников, обходилось им в несколько раз дешевле. «Его можно было оформить за 30 тыс. рублей,— рассказывает гражданин Узбекистана, работающий на одной из московских фирм.— Для разрешения на работу мы тоже ходили сдавать кровь, получали медсправки. Но сделать это самому через ФМС было нельзя. Приходишь, а тебе говорят, что квот нет. Фирма же покупает квоты, потом продает их. Сейчас вместе с услугами по оформлению всех документов и ежемесячной платой за патент за год выйдет около 68-70 тыс. Считайте, в два раза больше, чем раньше».

Помимо цены главный недостаток патента, по мнению самих мигрантов, его жесткая привязка к региону. Если иностранец нашел работу в другой области, то надо вновь собирать все справки и переоформлять патент. Исключение — высококвалифицированные специалисты (в России такими считаются иностранцы, получающие в год более 2 млн рублей). Оформив патент в Москве, работать по нему даже в Московской области нельзя — нарушителя депортируют. Сотрудники ФМС на местах еще путаются в новых правилах, и бывают случаи, когда мигрантов задерживают без оснований, рассказывает юрист центра «Миграция и закон» Анара Бейшеева. По ее словам, недавно в Подмосковье задержали пятерых рабочих строительной компании Strabag из Таджикистана за то, что они работали на территории области, хотя трудоустроены были в московской компании. Суд вынес решение об их депортации. В компании Strabag от комментариев отказались. «У нас на сегодняшний момент и разрешения на работу, и патенты, и разрешения на временное проживание ограничены территорией того субъекта, где они выданы. Это связано в том числе и с нагрузкой на региональные инфраструктуры — медицинские учреждения, школы, детские сады. Мигранты ведь прибывают и семьями»,— поясняет заместитель руководителя департамента по организации работы с иностранными гражданами ФМС России Дмитрий Демиденко. Оформив патент в Москве, работать по нему даже в Московской области нельзя — нарушителя депортируют

Стоимость пакета документов для получения патента также зависит от региона. Например, федеральный сертификат экзамена по русскому языку сроком на пять лет стоит 5 тыс., «в отдельных регионах», по словам Демиденко, его стоимость может доходить и до 8 тыс. Действует сертификат по всей России, но выдавать его могут только пять сертифицированных вузов: МГУ, РУДН, Институт русского языка им. А. С. Пушкина, СПбГУ и Тихоокеанский государственный университет в Хабаровске. Региональные центры тестирования посылают им результаты, затем вузы изготавливают документ и отправляют обратно. Клиенты «Миграции и закона» жалуются, что из-за такой логистики сертификат нередко выдается слишком поздно, они не успевают оформить патент в положенные 30 дней и оказываются перед угрозой выдворения из страны.

Регион может выдать сертификат своего образца: действующий только на его территории и стоящий существенно меньше. Пока, говорит Демиденко, по такому пути пошли немногие области. Одна из первых — Москва. Региональный сертификат здесь стоит 500 рублей и действует один год.

Заявление на патент с 1 января 2015 года можно подать и забрать только лично. Губернатор может определить одну официальную уполномоченную организацию, которая помогает иностранцу собирать все документы и подавать заявление в ФМС. Например, миграционный центр, в котором иностранный работник за отдельную плату, в одном здании сразу получает весь спектр услуг. Миграционные центры могут быть как коммерческими, так и открытыми за счет средств региона. Пока подобные организации создали только 25 регионов. Среди них — Москва и Московская область.

Областная организация располагается в бизнес-парке «Гринвуд» в Красногорске. Почему центр решили создать на основе государственно-частного партнерства, в правительстве Московской области пояснить не смогли. Экзамен здесь сдают за самыми современными компьютерами. По территории ходит охрана в черных костюмах, сайт центра, помимо русского, сделан также на таджикском и узбекском языках. «Центр занимает около 12 тыс. кв. м, а также прилегающую территорию. На его создание из бюджета Московской области не было потрачено ни одной копейки. Первоначальные инвестиции в проект составили около миллиарда рублей. Запланированный срок окупаемости проекта составляет 2-2,5 года»,— говорит директор центра Валерий Новиков.

На сайте бизнес-парка указано, что стоимость аренды начинается от $450 за квадратный метр в год, а значит, только за помещения центр платит в год минимум $5,4 млн. Комплексная услуга по оформлению патента здесь стоит 16 400 рублей. Также требуют авансовый платеж за первый месяц действия патента. Кроме того, центр предоставляет ряд дополнительных услуг. К примеру, иностранный гражданин может обратиться за получением консультаций по подготовке к экзамену. В ходе подготовки мигрантам подробно объясняют, чего от них хотят в каждой части испытания, и дают примерные вопросы (в грамматической части: «Вы хорошо говорите русский язык/по-русски/русский»). Ежедневно центр принимает около трех тысяч посетителей.

Столичный миграционный центр в «новой Москве» только строится — в 47 км от МКАДа, рядом с деревней Сахарово. Это государственное бюджетное учреждение принадлежит городу. Его директор Николай Федосеев, бывший глава департамента жилищной политики Москвы, говорит, что так далеко от «старой» Москвы центр расположили по просьбам жителей: «В Москве в каждом административном округе была своя приемная ФМС в центре жилых микрорайонов. Перед ней стояли огромные очереди людей, которые не всегда адаптированы к нашей жизни. Это забитые тротуары, забитые парковки, перегрузка общественного транспорта, и очень часто антисанитария. Поэтому мэром было принято решение сделать центр в удалении от жилых кварталов».

Пока организация работает в шести временных больших палатках с отоплением, вентиляцией и биотуалетами — две из них стояли на Олимпиаде в Сочи. К концу июля рядом должны достроить здание, больше, чем в Красногорске. На запрос «Власти» о стоимости строительства Департамент имущества Москвы не ответил.

Задачи заработать у столичного центра, в отличие от подмосковного, нет, но есть цель выйти на самоокупаемость, говорит пресс-секретарь департамента экономической политики и развития Москвы Дарья Левченко. Строительство комплекса фактически с нуля, по прогнозам, окупится через пять-шесть лет. По словам Федосеева, с января центр заработал 500 млн рублей. И это, по его оценкам, треть от суммы, нужной для самоокупаемости создания центра.

Цены на услуги московского миграционного центра ниже подмосковных. За подготовку пакета документов берут 3,5 тыс. рублей, также принимают экзамен и выдают сертификаты на знание русского языка, истории и основ законодательства за 500 рублей. В целом оформление патента мигранту в Москве, без учета дороги, может обойтись в 12 тыс. рублей. В московском департаменте экономической политики посчитали, что с нынешним спросом патенты принесут бюджету столицы в 2015 году 12 млрд рублей — в шесть раз больше, чем в 2014-м.

Главная жалоба мигрантов на миграционные центры — безумные очереди. Московский центр работает круглосуточно и до конца апреля принимает людей по записи. Как рассказала «Власти» украинка Ирина, чтобы оформить патент, ей пришлось ехать почти за 50 км от МКАДа трижды: сначала отстоять очередь на запись, в другой день по записи сдать документы, потом третий раз забрать готовый патент. Записаться онлайн пока невозможно. При этом Ирина, как и большая часть московских мигрантов, приехала с готовой медсправкой и сданным экзаменом: список больниц и образовательные учреждений, оказывающих такие услуги, определен специальным постановлением. Молдаванка Лариса рассказывает, что, приехав в центр в январе и увидев огромную очередь на улице у входа, они с мужем развернулись и уехали. Супруги, занимающиеся в Москве ремонтами квартир, решили пока не делать новый патент, а уехать на родину до мая. Сотрудники временного московского центра принимают в несколько раз больше мигрантов, чем их коллеги в Подмосковье: до 5 тыс. человек в сутки, хотя первоначально предполагалось, что суточная норма — 2-3 тыс. человек. В Подмосковье жалуются, что потоки мигрантов распределяются в течение дня неравномерно. Претенденты на получение патента приезжают в основном рано утром. Тогда у центра скапливается толпа в 400-500 человек, которая к обеду рассасывается.

«Это был революционный шаг: включить в схему выдачи патентов губернаторов через создание уполномоченных организаций,— считает глава фонда «Миграция — XXI век» Вячеслав Поставнин.— Однако на мигрантах в результате решили воплотить идеи платной парковки: ходят по улицам просто так миллионы людей, можно же с них брать копейку в бюджет. Но это люди, а не автомобили». 90% рынка патентов и разрешений на работу, говорит эксперт, проходило через посредников, которые «раньше подавали пачками документы в ФМС за несколько человек» и «по-черному, через связи, оформляли документы». Когда закон обязал мигрантов подавать на патент только лично и через одну организацию, система оказалась не готова к сотням тысяч заявителей, приходящих в одно время в одно место. Понятно, что китайскому гражданину для того, чтобы хотя бы минимальные навыки владения русским языком получить, месяца не достаточно

В ФМС считают, что система уполномоченных организаций сможет полностью уничтожить рынок посредников. Юристы «Миграции и закона» уверяют, что посредники пока не исчезли. Мигрантам продают места в очередях или сертификаты по русскому языку, оказывающиеся недействительными. То же касается и медсправок — главного сейчас источника дохода «черных посредников». «Не кривя душой, с медицинскими справками нам достаточно сложно пока работать,— говорит замглавы департамента ФМС Демиденко.— С учетом объемов получения патентов в ряде регионов, конечно, проверить каждую справку проблематично. Правоохранительные органы регулярно выявляют фирмы, занимающиеся такими подделками».

Оформить патент через проверенного посредника не намного дороже, чем самому ехать в миграционный центр и стоять несколько дней в очередях, говорит один из мигрантов. По его словам, с граждан Украины за оформление берут до 25 тыс. рублей, а с молдаван — до 30 тыс. рублей. В услуги входит прохождение медосмотра без личного присутствия, полис ДМС, сопровождение без очередей на экзамен и дактилоскопию. «Люди обращаются к посредникам, чтобы хотя бы иметь пакет документов, а в центр только приехать и написать заявление на патент,— объясняет глава «Миграции и закона» Гавхар Джураева.— Но вся миграционная революция влияет, конечно, в худшую сторону на доход посредников. И они сейчас лихорадочно ищут, к чему бы присосаться и продолжать качать деньги».

При этом новые правила для трудовых мигрантов не затронули рынок оформления временной регистрации. Мигрант по-прежнему должен в течение нескольких дней по приезде встать на учет по месту проживания, иначе патент он не получит. Большинство не могут так быстро найти себе жилье, поэтому обращаются к фирмам-посредникам, предлагающим купить у них штамп о регистрации в паспорте. В этом вопросе на уступки иностранцам пошла Москва. «К нам приезжают мигранты, у которых нет регистрации. Он вчера прибыл на Казанский вокзал, сегодня приехал к нам: у него есть только паспорт и миграционная карта,— говорит Федосеев.— Мы его в нашем центре совместно с ФМС регистрируем на месяц для оформления документов».

По данным ФМС России на 20 марта, 265 тыс. человек сдали документы для оформления патентов, что пока на 43% ниже показателей прошлого года. При этом 802 тыс. иностранцев пока трудятся в России по действующим разрешениям на работу. Несколько московских предпринимателей пожаловались «Власти» на то, что с января больше половины их рабочих из Центральной Азии уехали. По официальной статистике, количество находящихся на территории России граждан Узбекистана уменьшилось на 26%, Таджикистана — на 10%. От оплаты патентов в бюджет Российской Федерации поступило около 2,5 млрд рублей только за первые три месяца этого года.

Причин, по которым поток мигрантов иссякает, несколько. Помимо падения курса рубля и колебаний местных валют на падение интереса к работе в России повлияло и двукратное увеличение стоимости легализации в ней. «Зарплата у нас 30 тыс. рублей,— говорит гражданин Узбекистана, работающий водителем в частной московской фирме.— Мы снимаем квартиру на троих, это 6 тыс. рублей в месяц. По 4 тыс. рублей в месяц надо платить за патент. Остается от зарплаты 20 тыс. рублей. Из них 10 тыс. уйдут на еду, карманные расходы, телефон. Остается 10 тыс., которые я могу заработать и отправить домой. Сейчас это $180. Смысла не остается тут работать».

Заместитель руководителя департамента по организации работы с иностранными гражданами ФМС России Дмитрий Демиденко утверждает, что причины спада миграции из Азии не только экономические. Дело в том, что с начала года 1,2 млн иностранцам в основном из Центральной Азии ФМС и суды закрыли въезд в Россию из-за различных нарушений. Причем некоторые мигранты уезжали домой перед Новым годом и узнавали, что им закрыт въезд, только когда пытались вернуться на заработки после праздников. Впрочем, по словам Демиденко, по сравнению с прошлым годом, в Россию стало приезжать на 40% больше украинцев и на 30% больше граждан Казахстана. Эти страны входят в Евразийский экономический союз, и их гражданам не нужны патенты для работы в России. В том числе за счет них в Россию в марте 2015-го по сравнению с мартом 2014-го въехало на 4,6% больше иностранцев. Киргизы пока не торопятся оформлять патенты: они ждут, что в мае Киргизия станет членом ЕАЭС.

Рынок пока не нашел альтернативы недорогим и непьющим гражданам центральноазиатских республик, говорит один из московских предпринимателей. По его мнению, мигрантов «целенаправленно выживают из России», в том числе и существенным повышением цен на патент. «Ставя задачу привлечения в страну мигрантов для восполнения населения, рабочей силы и развития инновационного потенциала, следует учитывать, что миграционные ресурсы государств-участников СНГ, ориентированные на Российскую Федерацию, в перспективе будут уменьшаться»,— говорится в Концепции государственной миграционной политики до 2025 года.

Глава фонда «Миграция XIX век» Вячеслав Поставнин считает, что «мягкого выдворения иностранцев из России не получилось». Закон о патентах готовился в спешке. Его приняли в конце ноября 2014 года, а с 1 января 2015 он уже вступил в силу. При этом ранее полученные патенты, в отличие от разрешений на работу, с января аннулировали. В результате многие не успели переоформить документы и уехали перед Новым годом на родину. Некоторые регионы уже ощутили на себе отток рабочей силы. «Закон о патентах оказался нагружен трудновыполнимыми задачами,— считает Поставнин.— Приехал человек из аула. Откуда он знает русский язык, если нет там учителей? Не сдаст он тест, что он сделает? Купит его — и система опять будет коррумпирована. Такие жесткие требования имеют смысл, если границы закрыты наглухо. А если у тебя свободный безвизовый въезд, то какие тут могут быть ограничения? Кто сказал, что не сдавшие экзамен уедут обратно? У них, может, даже денег на это нет. Значит, они будут зарабатывать тут нелегально». «Вы понимаете, мигранты приезжают сюда, чтобы заработать. Они берут у себя на родине кредит или какой-то минимум денег, чтобы хватило на дорогу. А здесь нужно заплатить 15 тыс. рублей на патент единовременно. Если по какой-то причине он его не сдал, деньги не возвращают, а ему еще надо где-то жить,— говорит юрист «Миграции и закона» Анара Бейшеева.— Они не проходят экзамены или не успевают сделать патент в срок, остаются без денег, а к нам приходят со слезами, просят найти средства, чтобы уехать. Мы не знаем, куда их направить».

По словам Дмитрия Демиденко из ФМС, 90% приезжих тест на знания русского все же сдают (по данным миграционного центра в Москве, экзамен сдают 83%). По закону экзамен сдают все трудовые мигранты, включая и выходцев из визовых стран. Исключение — только высококвалифицированные специалисты и журналисты. В результате Сибирь и Дальний Восток столкнулись с нехваткой рабочих из Китая и Кореи, количество которых в прошлые годы было довольно высоким. «Любой мигрант, который въезжает в другую страну, должен минимальную языковую подготовку пройти, чтобы изъясняться с органами власти, в магазине, аптеке и так далее,— говорит Демиденко.— Впрочем, понятно, что китайскому гражданину для того, чтобы хотя бы минимальные навыки владения русским языком получить, месяца не достаточно. Может быть, какие-то решения в этом плане будут приняты».

Поставнин считает лишним требование проходить медосмотр и покупать полис ДМС. В департаменте экономического развития Москвы возражают. Специалисты ведомства посчитали, что до введения этих требований на оказание медицинской помощи иностранцам без страховки город тратил около 1,5 млрд рублей в год.

Один из пунктов Концепции государственной миграционной политики — «противодействие организации каналов незаконной миграции». Последние годы ФМС оценивала «группу риска» — количество мигрантов, которые пересекают границу России, но вовремя не оформляют никаких документов, в 3,2 млн человек. «В конце прошлого года и в начале этого года мы впервые прослеживаем динамику на снижение. Она сократилась примерно на 10%»,— рассказывает Демиденко.

По мнению Поставнина, нелегальная миграция «осталась на прежнем уровне». И власть сама мешает ее снижению, пытаясь решать проблемы миграции только экономическими методами. «Есть желание все трудности оформления повесить на одного человека — мигранта. Людей подталкивают легализоваться, но вход в эту легализацию проходит через очень узкое горлышко. А у миграции есть свои объективные законы. Здесь зажимаешь людей — они идут в нелегалы. Еще больше зажимаешь — они идут в преступники»,— отмечает он.