В последние годы позиции Москвы и Анкары расходились по ряду вопросов. Турецкие власти были крайне недовольны уровнем поддержки, которую Москва оказывала сирийскому президенту Башару Асаду и которая мешала Турции свергнуть режим в Дамаске. Кроме того, Анкаре не нравились действия Кремля в отношении крымскотатарской элиты после возвращения полуострова под российскую юрисдикцию.

Однако турецкое руководство старалось не акцентировать эти моменты и не подвергать позицию России жесткой критике. Не из-за особо теплых чувств к россиянам, а из-за нежелания ставить под угрозу тесные экономические отношения, которые удалось создать за последние несколько лет. По итогам прошлого года двусторонний товарооборот составил почти 31 миллиард долларов, а к 2020 году этот показатель страны планируют довести до 100 миллиардов долларов. Россия и Турция намерены реализовать масштабный геополитический и экономический проект — «Турецкий поток», который будет доставлять 50 миллиардов кубометров российского газа в Европу и еще 14 миллиардов кубов в Турцию в обход объятой гражданским конфликтом и обреченной на годы нестабильности Украины. «Работа идет по графику и в отношении морской части и наземной части, готовится межправительственное соглашение между Россией и Турцией в отношении этого проекта, готовится план работы по изысканиям по морскому и турецкому участкам», — говорит заместитель председателя «Газпрома» Александр Медведев. Сам проект планируют реализовать к 2020 году, и он даст туркам долгожданный «газовый рычаг» давления на Евросоюз.

Но когда Владимир Путин открыто назвал убийство османскими властями 1,5 миллиона армян «геноцидом», а затем приехал в Армению на столетие Геноцида и даже выступил там с речью, турки промолчать не смогли. «С учетом массовых преступлений и депортаций, которые Россия в течение века осуществляла на Кавказе, в Центральной Азии и в Восточной Европе, с учетом методов коллективного наказания, таких, как Голодомор, а также бесчеловечных действий в истории самой России, особенно против турецкого и мусульманского народа, мы полагаем, что она лучше знает, что такое „геноцид“, и какова его правовая формулировка», — говорилось в крайне резком официальном заявлении турецкого МИД.

Некоторые эксперты уже назвали это заявление концом медового месяца в отношениях между Москвой и Анкарой. Они говорят, что турки ответят Москве активизацией антироссийских действий в Крыму, а также на черкесском направлении (через педалирование международного признания «черкесского геноцида», якобы осуществленного Российской Империей). Кроме того, возможны проблемы и в экономической сфере. «Заявление Путина не скажется на текущих переговорах по реализации совместных проектов с Россией, в том числе в газовой сфере» — отметил министр энергетики и природных ресурсов Турции Танер Йылдыз. Эксперты с ним не согласны, и уже отмечают возникшие проблемы на переговорах вокруг «Турецкого потока».

Впрочем, гнев Турции относительно заявлений и действий Путина не стоит преувеличивать — он носит несколько показной характер. Нужно понимать, что Турция находится в очень непростом положении. Анкара обязана жестко реагировать на любой акт со стороны третьих стран в области признания Геноцида. И дело тут не только в национальной гордости и желании продемонстрировать собственный суверенитет (хотя это тоже важный аспект, учитывая внутриполитические проблемы Реджепа Эрдогана). Дело в нежелании признавать прецедент. Одним из важнейших сдерживающих факторов для третьих стран в деле признания Геноцида а тем более криминализации его отрицания является нежелание портить отношения с Турцией. И если сейчас Турция отмахнется от какого-либо демонстративного действия пусть даже и великой страны в этом вопросе (наподобие визита 24 апреля Владимира Путина или Франсуа Олланда в Ереван, и их выступления там), то ряд стран могут посчитать, что Турция сменила свою позицию, после чего армянским диаспорам будет несколько проще протащить через их парламенты признание и криминализацию отрицания Геноцида. В результате внешнеполитическое давление на Турцию увеличится, и ее противникам будет проще использовать фактор Геноцида для давления на Анкару. Причем по вопросам, далеким от интересов армян и Армении.

Именно поэтому Москве сейчас стоит опасаться не столько проблем в российско-турецких отношениях, сколько желания Турции поэксплуатировать роль «оскорбленного». Не исключено, что турки попытаются поиграть на антироссийских настроениях и выбить у Москвы дополнительные уступки (например, снижение цены на газ) в качестве компенсации за «оскорбительные для Турции» слова российского президента. Однако в перспективе же нынешнее поведение Анкары должно несколько отрезвить Москву. Так, в России считают, что Турция является более оптимальным транзитным партнером, чем Украина. На сегодняшний день это действительно так. В Турции нет гражданской войны или колониальной администрации, там легитимные и в общем-то рациональные власти. Однако в перспективе Анкара, безусловно, будет использовать «Турецкий поток» для лоббизма своих интересов. Опять же, в России считают, что разыгрывать «транзитную карту» турки будут скорее в отношениях с Евросоюзом, и они правы. Однако нельзя исключать вероятности, что эта карта будет разыгрываться и в отношении России — например, для изменения позиции Москвы по Карабаху или Армении. Или же вообще по Кавказу в целом. Нужен ли России такой партнер в стратегических проектах — большой вопрос. Проблема в том, что если ЕС не изменит свою принципиальную линию по Южному потоку, иных вариантов партнерства у России в газовом транзите просто не останется.